Москва РГАСПИ 27 мая 2015 г.
Доклад митрополита Ставропольского и Невинномысского КИРИЛЛА, Председателя Синодального комитета по взаимодействию с казачеством
“Страницы героической летописи
в судьбах священников и казаков”
Ваше Высокопреосвященство и Ваши Преосвященства! Уважаемый Андрей Константинович! Уважаемый Николай Николаевич! Досточтимые отцы! Братья и сестры!
Сердечно поздравляю всех вас с праздником 70-летия Великой Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов, торжества по случаю которой так торжественно и сердечно прошли во всех уголках нашей Родины и в зарубежье.
В своем Слове в день памяти св. вмч. Георгия Победоносца после Литургии в Георгиевском храме на Поклонной горе Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл заметил, что «Несомненно, по Божиему усмотрению этот день, 6 мая, в 1945 году совпал с праздником Пасхи и был воспринят всем нашим народом как День Победы. И мы знаем, что 9 мая была подписана капитуляция Германии… Победа в Великой Отечественной войне — это Божие чудо. Но чудеса никогда не совершаются на ровном месте. Никогда бы и этого чуда не произошло, если бы миллионы человеческих жизней не были отданы за победу, если бы весь наш народ не напрягся, отдавая последние силы для того, чтобы победить врага. И мы его по милости Божией победили».
Сегодня мы собрались в этом зале, чтобы еще раз вспомнить о великом подвиге нашего народа и Божией милости, даровавшей нам Великую Победу. Мы собрались в столице нашей Родины – граде Москве, потому что именно здесь от первого до последнего дня той тяжелейшей войны принимались важнейшие решения, обеспечивавшие победу единого целого, в которое превратились фронт и тыл. И документы о великом соработничестве в те годы государственной власти и народа хранятся здесь, в стенах Российского государственного архива социально-политической истории.
Впрочем, вся Москва, несмотря на грозные, разрушительные штормы, которыми была охвачена Россия в начале этого века, – это живой памятник тем героическим годам борьбы с фашистскими полчищами, брошенными для порабощения Отечества, что завершились подъемом знамени Победы над поверженным рейхстагом.
Свой вклад в Великую Победу внес весь советский народ, в том числе и те, кто хранил высокие традиции русского казачества. Верные Отчизне, Богу и казацкой клятве, они явили миру образцы необыкновенной смелости, героизма и самоотверженности.
Недалеко от того места, где проходит наша конференция, на одной из самых красивых станций Московского метрополитена – Таганской кольцевой, пилоны центрального зала украшены синими с позолотой барельефами из майолики, изображающими воинов Советской Армии, среди которых есть и барельеф под названием «Слава героям кавалеристам».
На выезде из станицы Кущёвской на трассу Ростов-Баку в 1967 году поставлен памятник — всадник на вздыбленном коне, с надписью: «Здесь в августе 1942 года стоял насмерть, защищая ворота Кавказа, 4-й Гвардейский Кубанский казачий корпус, удивив мир своей стойкостью и величием духа». В 2008 году там же был построен мемориальный комплекс «Поле казачьей славы». 2 августа 1942 года под станицей Кущевской в тяжёлом бою кавалерийским эскадроном, который входил в состав 41-го гвардейского кавалерийского полка, было уничтожено свыше 200 солдат и офицеров противника.
Командовал эскадроном донской казак Константин Недорубов, человек уникальной судьбы, единственной в своем роде. Константин Иосифович Недорубов родился на хуторе Рубежный. В 1911 году поступил на воинскую службу казаком в 15-й Донской казачий полк 14-го армейского корпуса генерала Брусилова. Участвуя в Первой мировой войне, служил на Юго-Западном и Румынском фронтах. За время войны стал полным Георгиевским кавалером.
А в Великую Отечественную войну в октябре 1941 года сформировал кавалерийский эскадрон из добровольцев и стал его командиром. За бои в районе Кущёвской Недорубов получил звание Героя Советского Союза. Так капитан Недорубов стал единственным в СССР обладателем полного банта Георгиевских крестов и золотой звезды Героя. Вечная ему память! Вечная слава!
Не смотря на то, что Великая Отечественная война ассоциируется, в основном, с тяжелой техникой, кавалерийские войска активно использовались в военных действиях и, благодаря маневренности, были неуловимы для врага. На стороне Красной Армии уже в начале войны сражались десятки казачьих кавалерийских дивизий, в них было 40 казачьих кавалерийских полков, 5 танковых полков, 8 миномётных полков и дивизионов, 2 зенитных полка и ряд других подразделений, полностью укомплектованных станичниками. Всем хорошо известно, какую выдающуюся роль на передовой и в тылу врага сыграли в битве под Москвой бесстрашные кавалеристы генералов Доватора, Белова и Плиева. Хоть их командиры сами не были казаками по происхождению (Лев Доватор происходил из Белорусского села с Витебщины, Исса Плиев был осетином, а Павел Белов родился в Шуе), но в их частях большинство бойцов было все же казаками, нещадно трепавшими тылы и коммуникации группы армий «Центр». А генералом-инспектором и командующим кавалерией РКК являлся в прошлом старший урядник 9-го Донского казачьего полка, калмык по национальности Ока Городовиков. К 1 февраля 1942 года на фронте действовали в общей сложности 17 кавалерийских корпусов. Кроме того, среди известных людей во время Великой Отечественной войны было множество казаков, которые воевали не в “фирменных” казачьих кавалерийских или иных частях, а в других родах войск или отличились в военном производстве. Среди них:
– танковый ас № 1, Герой Советского Союза Дмитрий Лавриненко – кубанский казак, уроженец станицы Бесстрашной;
– генерал-лейтенант инженерных войск, Герой Советского Союза Дмитрий Карбышев – природный казак-кряшен, уроженец Омска;
– командующий Северным флотом адмирал Арсений Головко – терский казак, уроженец станицы Прохладной;
– конструктор-оружейник Федор Токарев – донской казак, уроженец станицы Егорлыкской Области Войска Донского;
– командующий Брянским и 2-м Прибалтийским фронтом, генерал армии, Герой Советского Союза Маркиан Попов – донской казак, уроженец станицы Усть-Медведицкой Области Войска Донского и др.
В результате братоубийственной смуты и Гражданской войны множество казаков, воевавших в рядах Белой армии, оказались оторванными от России. С началом Второй мировой войны настроения и отношение к гитлеровской Германии в эмигрантской среде были неоднородными. Часть эмиграции надеялась, что Гитлер поможет уничтожить власть большевиков, после чего рассчитывала вернуться на Родину. Другая часть наших соотечественников воспринимала вторжение немцев в Россию с болью, и была готова сражаться против врага с оружием в руках. К последним относился Николай Туроверов — известный казачий поэт. Донской казак, царский и белый офицер, участник Первой мировой, Гражданской, Второй мировой войн. Уроженец станицы Старочеркасской, происходивший из дворян Войска Донского, после ускоренного курса Новочеркасского казачьего училища Туроверов был выпущен в Лейб-гвардии Атаманский полк, с которым участвовал в Великой войне. После развала фронта вернулся на Дон, вступил в партизанский отряд есаула Чернецова и сражался с большевиками вплоть до эвакуации Русской армии Врангеля из Крыма. В эмиграции написавший пронзительные строки «Уходили мы из Крыма // Среди дыма и огня…» поэт жил в Париже. В 1939 году Николай Туроверов поступает в 1-й иностранный кавалерийский полк Иностранного Легиона, служит в Северной Африке. В 1940 году 1-й кавалерийский полк был переброшен во Францию и, в преддверие начала активной фазы войны с Германией, придан 97-й дивизионной разведывательной группе. C 18 мая полк участвует в оборонительных боях против немецких войск на Сомме, за что отмечен в приказе, и продолжает вести боевые действия до капитуляции Франции в .составе войск генерала де Голля. После войны Николай Туроверов писал стихи, работал в банке, развернул активную деятельность, направленную на сохранение в эмиграции казачьей и русской культуры. Как мы теперь понимаем, его позиция диаметрально расходилась с позицией генералов Краснова и Шкуро, но зато была схожей с позицией генерала Деникина и погибшего в концлагере участника французского Сопротивления Юрия Скобцова – сына казачьего генерала и матери Марии, также мученически погибшей от рук фашистских палачей.
Возвращаясь мысленным взором к событиям Русской смуты столетней давности, вспомним, что в разгар Гражданской войны – 2 марта 1919 года в Прощеное воскресение, совпавшее с днем памяти патриарха Гермогена, Святейший Патриарх Тихон, отслужив Литургию в храме Николы Явленного на Арбате, обратился к пастве с назидательным словом: «В дивной службе священномученика Ермогена, память коего мы ныне празднуем, возглашается устами святителя: «Спасение Руси – от Церкви Православной»… Чем же и как может ныне помочь Церковь Родине нашей? Быть может, тем, что будет способствовать восстановлению монархии и посадит опять на престол царя? Знаем, что недоброжелатели Церкви и духовенства такое подозрение приписывают нам и ставят в тяжкую вину, обвиняя нас как явных и скрытых контрреволюционеров. Пусть успокоятся. Установление той или иной формы правления государства – не дело Церкви, а самого народа. Будет ли царь, будет ли конституция, будет ли президент Российской республики, это решит сам народ, а Церковь не связывает себя на веки определенным образом правления, ибо таковой имеет лишь относительное историческое значение. Церковь несет другое служение: она является и должна быть совестью государства… Среди переживаемой русской жизнью разрушений Церковь одна выходила целой из пламени и вновь собирала воедино распавшееся на части народное тело. Подвергалась и она ударам тяжким, но «смерти не предал ее Господь».
Эти слова Святителя Тихона, Патриарха Московского и всея Руси, видимо, и стали «заветом» для Русской Православной Церкви в годы Великой Отечественной войны. С началом войны с амвонов церквей зазвучали призывы к народу встать на защиту Отечества. Вся Церковь молилась о том, чтобы всемилостивейший Господь даровал победу Русскому оружию. Уже в первый день войны, 22 июня 1941 года Местоблюститель Патриаршего престола Митрополит Сергий обращается с «Посланием» к русскому народу, в котором призывает православных к защите Отечества.
Ярким примером целителя души и тела можно назвать священника, побывавшего во многих ссылках, Войно-Ясенецкого, хирурга Красноярского госпиталя № 1515. Синод назначил его епископом Енисейским и Красноярским. В первый день принятия сана он отслужил молитву о даровании победы над немецко-фашистскими захватчиками, призвал прихожан к пожертвованиям на танковую колонну. В.Ф. Войно-Ясенецкий делал патриотические воззвания, учил паству милосердию и соблюдению заповедей. Сейчас в Красноярске поставлен памятник Святителю Луке Крымскому, на здании школы № 10 установлена мемориальная доска.
Нельзя не вспомнить духовный и человеческий подвиг будущего Патриарха, а тогда Митрополита Ленинградского Алексия (Симанского), который оставался со своей паствой в блокадном Ленинграде на протяжении всей блокады. «… Зажигает сердца воинов тот дух единения и воодушевления, которым живёт теперь весь русский народ» – гласило его обращение к верующим в Вербное воскресенье.
Результаты патриотической деятельности Церкви были и материально ощутимы. Хотя на восстановление храмов после их массового разрушения требовались немалые средства, Церковь полагала неправильным во время войны и в период послевоенной разрухи заботиться о своём благополучии, а не о народном. Достаточно широко известен факт: на средства, собранные Церковью, были созданы воздушная эскадрилья имени Александра Невского и танковая колонна имени Дмитрия Донского. А вот вам менее известная информация.
В первые же месяцы войны в храмах Москвы было собрано более трёх миллионов рублей на нужды фронта и обороны. В храмах Ленинграда собрали 5,5 миллионов рублей. Церковные общины Нижнего Новгорода и Горьковского края за 1941-1942 годы собрали в фонд обороны более четырёх миллионов рублей.
Владыка Варфоломей, архиепископ Новосибирский и Барнаульский, призывал людей к пожертвованиям на нужды армии, совершая богослужения в храмах не только своей епархии, но и Иркутска, Томска, Красноярска, Тюмени, Омска, Тобольска и других сибирских городов. Сборы шли на приобретение тёплых вещей для бойцов, содержание госпиталей и детских домов, на восстановление районов, пострадавших во время немецкой оккупации и помощь инвалидам войны.
Неудивительно, что Новосибирская епархия лишь за первое полугодие 1944 года собрала на нужды военного времени около двух миллионов рублей, а приходы Красноярского края внесли в фонд обороны и на другие патриотические цели почти миллион рублей.
Проявления патриотической деятельности Русской Церкви в годы Великой Отечественной войны были очень многообразны. Сотни священнослужителей, включая тех, кому удалось вернуться к 1941 г. на свободу, отбыв срок в лагерях, тюрьмах и ссылках, были призваны в ряды действующей армии, участвовали в партизанском движении. Многие воины уже после окончания войны стали служителями Церкви.
Его Святейшество Патриарх Московский и всея Руси Пимен (Извеков), когда началась война, был иеромонахом и отбывал ссылку в Средней Азии. 10 августа 1941 года он был призван на военную службу в ряды Красной армии. Военная специальность, полученная до войны, а также гибель кадрового офицерства в первые месяцы войны способствовали быстрому присвоению офицерского звания. Несколько месяцев обучения в пехотном училище закончились в начале 1942 года присвоением звания младшего комвзвода. 18 января 1942 года он был назначен командиром пулеметного взвода, входящего в 462-ю стрелковую дивизию, однако на фронт, как большинство младших офицеров, учившихся с ним, он тогда отправлен не был, т.к. был назначен помощником начальника штаба по тылу 519-го стрелкового полка, который находился в резерве ставки Верховного главнокомандующего. В мае 1942 года его полк вступил в схватки с гитлеровцами в составе Южного фронта. В это время началась разработанная в Ставке Харьковская операция. Она проводилась в основном силами Юго-Западного фронта под общим командованием маршала С.К. Тимошенко. В боях приняло участие и правое крыло Южного фронта, где воевал иеромонах Пимен. В результате войска были окружены немцами и уничтожены или взяты в плен, только 22 тысячи бойцов смогли выйти из окружения… Вероятно, к этому времени относится следующий рассказ: «Во время войны полк, где воевал будущий патриарх, попал в окружение и в такое кольцо огня, где люди были обречены. Спасение пришло, по словам будущего патриарха, от Самой Божией Матери: он увидел на тропе неожиданно появившуюся плачущую женщину, подошел спросить о причине слез и услышал: ”Идите прямо по этой тропе и спасетесь”. Войсковой командир, которому отец Пимен передал сказанное, внял совету, и воины действительно вышли из окружения». В июле 1942 года отец Пимен был контужен. Затем были четыре месяца лечения в военном госпитале. 4 марта 1943 года началась Харьковская оборонительная операция. 13 марта 1943 года полк старшего лейтенанта Извекова в составе 7-й гвардейской армии начал боевые действия на этом направлении. В апреле 1943 года отец Пимен был вновь контужен: авиабомба взорвалась рядом с местом, где укрывалась рота, которой он командовал. В том же году старший лейтенант Извеков был назначен адъютантом командира дивизии 7-й гвардейской армии генерал-майора Ф.И. Шевченко. 7-я гвардейская армия находилась на переднем крае фронта за Белгородом, имея за собой реку Корочу. 3 августа войска Воронежского фронта перешли в наступление. Преследование противника продолжалось до города Харькова… 28 августа 1943 года операция была закончена. Но среди выживших офицера Извекова не нашли. В штатно-должностной книге офицерского состава полка 30 сентября 1943 года была сделана запись: «Старший лейтенант Извеков Сергей Михайлович пропал без вести 26.08.43 Мерефск[ий] р[айо]н Харьк[овской] обл[асти]». Однако отец Пимен уцелел, и был направлен в госпиталь в Москву, где проходил лечение после очередного ранения. Войну он закончил в звании майора.
Были и такие церковные пастыри, которые добровольно отдали жизнь «за други своя». Особенно трагична и поучительна история архимандрита Александра (Вишнякова). Он родился в 1890 г. под Петербургом в благочестивой семье священника Василия Вишнякова, в роду которого насчитывалось 300 лет преемственного священства. Выпускник Санкт-Петербургских духовной семинарии и Академии, магистр богословия он во время Первой мировой войны становиться полковым священником в Ставропольской дивизии. В одном из боев, когда был убит командир одной роты и солдаты дрогнули, отец Александр сам повёл их в атаку. Он бесстрашно шёл впереди солдат в бой с высоко поднятой над головой рукою, в которой сиял крест, и бой был выигран. За подобные подвиги в это время военное духовенство награждалось золотым наперстным крестом на Георгиевской ленте. После революции и развала Русской армии отец Александр оказался в Киеве, где получил приход в церкви Святой Троицы. При постоянно меняющихся властях он решительно выступал против зверств и чекистов, и националистов – украинских и польских. Однажды он был арестован и чудом избежал расстрела, будучи выпущенным на свободу чекистом, семью которого спас во время еврейского погрома. С окончательным установлением Советской власти храм, в котором служил отец Александр, то закрывали, то снова открывали, самого с семьей выгоняли из дома. В 1935 г. после убийства Кирова его арестовали надолго. С огромным трудом добиваются родные свидания с ним. Сын вспоминает: «Отец был неузнаваем. Лицо — сплошная синяя маска, зубы выбиты, поседевшие волосы. А ведь ему было всего 47 лет». Решением пресловутой «тройки» отец Александр приговаривается к тюремному заключению с последующей ссылкой. Эти три страшных года в лагерях, где приходилось работать на грани человеческих возможностей, отмороженные руки и ноги, голод и цинга, карцеры (месяц по кружке воды и 300 г хлеба) сильно подорвали здоровье отца Александра. После освобождения из ссылки в 1940 году он решается принять монашеский постриг. В столице его принимает местоблюститель Патриаршего престола Митрополит Сергий (Страгородский) и постригает в монашество с возведением в сан архимандрита. В постриге митрополит оставляет ему то же имя — Александр, ведь оно означает «защитник людей». После возвращения в Киев архимандрит Александр получает приход в Соломенской церкви и назначается её настоятелем. Вскоре после начала войны до Киева стали доходить известия об уничтожении евреев в Житомире и Виннице. Киевские евреи стали обращаться к отцу Александру с просьбой окрестить их в православную веру. Движимый чувством христианской любви батюшка крестит евреев и выдаёт им свидетельства о крещении на сохранившихся у него церковных бланках. Таким образом ему удалось спасти от расстрела многие еврейские семьи. 19 сентября 1941 г. немцы вошли в Киев. Вместе с ними пришли униаты и автокефалисты-самостийники. Начался жестокий период оккупации. С огромным риском для жизни отец Александр читает на службах «Послание» митрополита Сергия от 22 июня, однако находятся предатели, которые доносят на него. Архимандрита вызывают в управление гестапо, откуда отпускают с запретом читать «Послание» и обязательством служить в церкви молебен о здравии фюрера. Но мог ли он, герой Первой мировой войны, покориться врагам своего народа? Отец Александр продолжает служить в домашней церкви Марии Магдалины… А вскоре в гестапо посыпались новые доносы. Украинские националисты фиксировали каждое патриотическое слово батюшки и указывали на его неповиновение приказу служить молебен о здравии Гитлера. В итоге все закончилось арестом. Больше отца Александра уже не отпускают. Правду о гибели отца Гавриил Вишняков, сын батюшки, узнал от Владыки Пантелеймона в декабре 1941 г. Со слезами на глазах владыка сказал: «Ваш отец, архимандрит Александр Вишняков, расстрелян немцами в Бабьем Яру 6 ноября 1941 г.» Рассказ о его трагической смерти записан по свидетельству очевидцев, чудом избежавших смерти. «Колонну» разделили. Священников отвели вперёд по краю обрыва. Архимандрита Александра вытолкали из общей группы и отвели метров за 30. Несколько автоматчиков бесстрастно и чётко расстреляли группу священников. Затем украинские полицаи в вышитых сорочках и повязках на рукавах подошли к отцу Александру. Его заставили раздеться донага. В это время он спрятал в рот свой нательный крестик. Выломали два дерева и сделали из них крест. Пытались распять батюшку на этом кресте, но у них не получилось. Тогда вывернули ему руки и ноги и колючей проволокой притянули к перекладинам креста. Затем распятого таким образом на кресте архимандрита облили бензином и подожгли. Так, горящим на кресте, его и сбросили в обрыв.
Большую популярность приобрел и другой Георгиевский кавалер Первой мировой войны, священник псковского села Хохловы Горки Порховского района Федор Пузанов, который стал разведчиком партизанской бригады. Пользуясь относительной свободой передвижения, разрешенной ему оккупантами как священнику сельского прихода, отец Федор вел разведывательную работу, снабжал партизан хлебом и одеждой, сообщал данные о передвижениях немцев. В январе 1944 г. он, рискуя жизнью, предотвратил угон в немецкий плен односельчан, за что был награжден медалью «Партизану Отечественной войны» II степени.
Многочисленны примеры патриотической деятельности священнослужителей на оккупированных землях Ленинградской епархии. Так, в селе Ящерово Гатчинского района были расстреляны за анти-фашистскую агитацию оба священника местной церкви.
Митрофорный протоиерей Феодор Забелин – благочинный стрелковой дивизии на Западном фронте в Первой мировой войне, награжденный за личную храбрость золотым наперстным крестом на Георгиевской ленте, во время Великой Отечественной служил в Знаменской церкви г. Пушкина, затем насильственно перемещенный немцами в Гатчину, добился, чтобы православным отдали Павловский собор, прятал в подвале собора военнопленных. Однажды спас от смерти советского разведчика, спрятав его в алтаре храма.
В Пинском партизанском соединении в Белоруссии служил протоиерей Александр Федорович Романушко, настоятель церкви села Мало-Плотницкое. Он не раз участвовал в боевых операциях, ходил в разведку, был в полном смысле слова, партизанским батюшкой. В оставленных некоторыми священниками храмах и местностях, где церкви были сожжены, о. Александр, совершал отпевания расстрелянных, заживо сожженных, а также павших на поле боя партизан. И неизменно во время богослужения или при исполнении треб призывал верующих помогать партизанам и защищать родную землю от фашистов. Через некоторое время, перед строем партизан, о. Александр Романушко был награжден медалью «Партизану Отечественной войны» I степени. Из его письма, посланного осенью 1944 года митрополиту Алексию, следовало, что число священников в Полесской епархии уменьшилось на 55 %. Многие из них были расстреляны за содействие партизанам.
Настоятель Свято-Успенской церкви в Брестской области Василий Данилович Копычко оказывал помощь раненым воинам Красной Армии. Через некоторое время его дом стал местом встреч подпольщиков с партизанами. С начала войны до её победного завершения отец Василий духовно укреплял своих пасомых, совершая богослужения ночью. Отец Василий организовал среди крестьян сбор одежды, обуви, продуктов для раненых партизан, присылал им оружие. За заслуги перед Родиной протоиерей Василий Копычко был награждён орденом Отечественной войны II степени, медалью «Партизану Отечественной войны» I степени и другими государственными наградами.
Священник Иоанн Курьян, служивший в одном из приходов Минской области, сотрудничал с партизанами и был связным партизанского отряда имени Григория Котовского.
Осенью 1943 года был расстрелян немцами священник Николай Иванович Михайловский – настоятель Свято-Воздвиженской церкви деревни Рогозино Брестской области. За связь с партизанами также был расстрелян семидесятидвухлетний протоиерей Павел Сосновский.
Настоятель церкви во имя Покрова Богоматери в селе Хворосно Пинской области священник Иоанн Лойко публично благословил трёх своих сыновей идти в партизаны. В феврале 1943 года его село было окружено карательными отрядами. Штабом партизанского командования было принято решение без боя оставить этот край и с большей частью населения выйти из окружения, но отец Иоанн остался с теми, кто не имел возможности отступать, чтобы помогать больным, калекам, беспомощным старикам. Он был заживо сожжен фашистами 15 февраля вместе с 300-ми прихожанами в храме, где совершал Божественную литургию.
Так же обстояли дела и в украинских приходах Московской патриархии. Настоятель церкви в Старом Селе Ровенской области, Николай Иванович Пыжевич вместе с семьёй с первых дней войны помогал партизанам, в домах верных ему людей распределял тяжелораненых, которых впоследствии лечили всем миром. Занимался он и распространением листовок среди населения. В сентябре 1943 г. отряд карателей заживо сжёг в собственном доме о. Николая и его семью.
Дом настоятеля церкви села Сварцевичи той же Ровенской области, протоиерея Ивана Ивановича Рожановича, которому к началу войны было около 70 лет, стал местом встреч подпольщиков с партизанскими разведчиками.
Священник Владимир Соколов из с. Мандуш Бахчисарайского района в Крыму поддерживал связь с партизанами, получал от них газеты и распространял их, с опасностью для себя ходил слушать передачу радиоцентра через тайный приемник. Немцы сожгли его дом, но Соколову с сыном удалось спастись и пробраться в Симферополь, откуда ушел с партизанами в лес. Две его дочери были угнаны на принудительную работу в Германию.
Теперь скажем о тех священнослужителях, которые в годы войны еще были мирянами и воевали на ее фронтах. Всем знакомо имя духовника Свято-Троице-Сергиевой Лавры архимандрита Кирилла Павлова, который участвовал в обороне Сталинграда (знаменитая оборона дома Павлова), а позже в боях возле озера Балатон в Венгрии, закончившего войну в Австрии и демобилизовавшегося в 1946 году.
Наместник Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий (в миру Иван Михайлович Воронов) прошел боевой путь от Москвы до Берлина в составе Четвертой танковой армии. Участвовал во многих операциях на Центральном, Западном, Брянском, 1-м Украинском фронтах. Был награжден орденом Красной звезды и медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».
Архиепископ Михей (в миру Александр Александрович Хархаров)
(1921-2005) родился в Петрограде в семье верующего рабочего. Принимал участие в Великой Отечественной войне, в 1942-1946 гг. служил радиотелеграфистом. Участвовал в снятии блокады Ленинграда, воевал в Эстонии, Чехословакии, дошёл до Берлина. Имел награды за боевые заслуги.
С мая 1946 года поступил в послушники Свято-Троице-Сергиевой Лавры и стал одним из первых пострижеников Лавры после её открытия. В июне 1951 года окончил Московскую Духовную семинарию. 17 декабря 1993 года архимандрит Михей был хиротонисан во епископа Ярославского и Ростовского в Феодоровском кафедральном соборе города Ярославля, а в 1995 году – возведен в сан архиепископа.
Профессор, протоиерей Глеб Каледа (1921-1994) в начале Великой Отечественной войны был призван в армию. С декабря 1941 года и до конца войны он находился в действующих частях и в качестве радиста в дивизионе гвардейских минометов (легендарных «катюш») участвовал в битвах под Волховом, Сталинградом, Курском, в Белоруссии и под Кенигсбергом. Был награжден орденами Красного Знамени и Отечественной Войны.
В 1945 г. поступил в Московский геологоразведочный институт и окончил его в 1951 г. с отличием; в 1954 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 1981 г. — докторскую в области геолого-минералогических наук. Список его научных публикаций включает свыше 170 названий. С 1972 года тайный священник. В 1990 году выходит на открытое служение. Служил в храме Илии Обыденного, затем — во вновь открывшихся храмах Высоко-Петровского монастыря; был духовником общины трапезного монастырского храма во имя преп. Сергия Радонежского. Заведовал сектором в Отделе религиозного образования и катехизации; был одним из основателей Катехизаторских курсов, преобразованных затем в Свято-Тихоновский Православный богословский институт.
Было у войны и женское лицо.
Так будущая монахиня мать Адриана (в миру Наталия Владимировна Малышева) (1921-2012) ушла на фронт с третьего курса МАИ, была направлена в разведку. Принимала участие в обороне Москвы, вынесла раненого из-под обстрела. Была направлена в штаб К.К. Рокоссовского. Принимала участие в боях на Курской дуге и под Сталинградом. В Сталинграде вела переговоры с фашистами, призывая их сдаться. Дошла до Берлина. После войны закончила МАИ, работала в конструкторском бюро С.П. Королева. Чтобы принять самое активное участие в восстановлении Пюхтицкого подворья в Москве ушла на пенсию, в 2000 году приняла монашеский постриг с именем Адриана.
И теперь живы еще ветераны: почетный настоятель Спаса-Преображенского храма города Кенгура протоиерей Борис Бартов, прошедший Северо-Западный, Украинский, Белорусский фронт техником; протоиерей Александр Смолкин, воевавший на 1-м Прибалтийском фронте, и не смотря на тяжелое ранение вернувшийся в строй и закончивший войну в Германии; настоятель храма святых Флора и Лавра в Ярославской области протоиерей Сергий Вишневский, служивший в пехоте; монах Самуил (в миру Алексей Иванович Мальков), сражавшийся на Курской дуге с автоматом в руках; матушка София (Екатерина Михайловна Ошарина), которая прошла от Москвы до Берлина; протоиерей Роман Косовский, встретивший Победу в Праге и др. Храни их Господь!
Еще раз хочу поздравить вас, всечестные отцы, братья и сестры, с праздником Великой Победы!