Автор: Вахтанг Кипшидзе, руководитель Информационно-аналитического управления Синодального информационного отдела Русской Православной Церкви.
Вопрос крещения детей, родившихся в результате использования “суррогатного материнства, вызвал острую дискуссию как среди церковных, так и нецерковных людей. Виноваты ли младенцы в том, что их родители были неразборчивы в средствах произведения их на свет?
Документ “О крещении младенцев, родившихся при помощи “суррогатной матери”, одобренный Священным Синодом, не делает различия между младенцами, рожденными естественным образом и посредством репродуктивных технологий. Дети ни в коем случае не несут ответственности за то, что их родители нарушили церковное установление. Установление, которое, кстати, нацелено не на то, чтобы лишить родителей отцовства и материнства. Его смысл показать, что вынашивать ребенка для других за деньги нравственно недопустимо, разрушительно для целостности семейных отношений. Счастье не покупается за деньги, младенец – не предмет коммерческого договора. Кстати, многие страны Западной Европы запретили “суррогатное материнство”, руководствуясь именно тем, что экономически несостоятельные женщины станут поставщиками детей для тех, кто готов за это заплатить. И покупать, и продавать детей одинаково плохо.
В то время как Русская Православная Церковь считает эту репродуктивную технологию морально недопустимой, в Германии, например, можно за обращение к ней получить срок до трех лет тюремного заключения. Запрещено “суррогатное материнство” и во Франции. Так что в ряде европейских стран разговору со священником о крещении ребенка будет предшествовать общение его родителей со следователем.
Неудивительно, что в Германии законы, защищающие права эмбрионов, столь определенны. Еще живо в памяти представление о нацистских опытах в области манипуляция с “человеческим биоматериалом”, которые неожиданным образом получают новую жизнь в наши дни.
Человеческое достоинство женщины и функции биоинкубатора, которые она выполняет как “суррогатная мать”, несовместимы. Не говоря уже о том, что ребенок вместо обыкновенных родителей получает три биологических объекта, поучаствовавших в его рождении в разной мере. Социальные и психологические последствия этого невозможно предсказать. Наука, между прочим, не стоит на месте, недавно появились сведения о том, что можно из двух женских половых клеток создать одну более здоровую и использовать ее для “производства детей”.
Позиция Русской Православной Церкви по “суррогатному материнству” известна давно, она прописана в Основах социальной позиции Русской Православной Церкви. Этот основополагающий документ, был принят Архиерейским собором и является руководством к действию. Эта позиция решением Синода подтверждается.
К сожалению, скандальность проблемы с отказом крестить “суррогатных детей” связана с недостаточным пониманием смысла этого Таинства. Вернемся в первые века христианства и обнаружим, что младенцев стали крестить далеко не сразу. Ведь крещение это не магический ритуал, а духовный выбор, реализация свободы человека. Когда крестят маленького этот выбор за него временно делают взрослые, крестные, обещая воспитывать в православной вере. Но как можно говорить о том, что родители или восприемники берут на себя такое обязательство, если они сознательно или неосознанно пошли на использование не благословляемой Церковью технологии?
Поэтому Священный Синод постановил сделать условием крещения “суррогатных младенцев” покаяние родителей. Церковь считает, что если родитель называет себя православным и принес крестить дитя, он не может игнорировать то, что думает Церковь про “суррогатное материнство”. Поэтому Синод призывает раскаяться в грехе и крестить ребенка в мире со своей совестью и с церковными канонами. Ведь если бы Церковь крестила “суррогатных детей” автоматически, это значило бы публичное признание допустимости такой технологии. Кроме того, условия носят не абсолютный характер, они отменяются в случае угрозы жизни младенца или достижения ребенком сознательного возраста.
Понимая и оправдывая желание родителей иметь детей, Церковь призывает помнить, что путь к счастью не может лежать через унижение человеческого достоинства, через превращение нуждающихся женщин и нерожденных детей в объекты биологических экспериментов.